брак с илаем сам по себе – он по глупости, но от большой любви. когда-то у далии было всё: и стремления, и амбиции, и все шансы на то, чтобы покинуть затхлый орегон и сбежать в цветущую калифорнию. она мечтала танцевать – не так, как сейчас, а по-настоящему. на больших, хорошо освещённых сценах, под качающие треки любимых артистов. мечтала оказаться в труппе у бейонсе и разъезжать с ней по всему миру, ритмично качая булками в блестящих костюмах. далия вкалывала с самого раннего детства: в балетной студии, в танцевальных кружках, даже на школьных занятиях – и её старания давали свои плоды. мама с отцом то и дело снимали последние штаны ради светлого будущего единственной дочки: новый костюм, крутой мастер-класс за две-три сотни километров от дома, выезды и соревнования. и в девять лет, и в двенадцать, и в пятнадцать далию не интересовало ничего, кроме танцев. у неё были друзья – немного, но были – были и вечеринки с дешёвым алкоголем, и первые косяки, и мальчики, но ничто не прельщало так сильно, как перспектива оказаться богатой и знаменитой. она заранее знала, в какой колледж хочет поступить, и какую стипендию получит, чтобы покрыть все расходы на обучение. не знала далия только того, что её карьера накроется медным тазом, так толком и не успев начаться. и снова – по глупости, но от большой любви. в восемнадцать далия покидает родительский дом: машет рукой матери с отцом, провожающим её у порога, и перевозит свои вещи в общежитие при колледже в портленде. это, конечно, не калифорния, но первый шаг на пути к большому успеху. её дни наполняются тренировками, и она впервые чувствует себя на своём месте. вокруг много друзей, у неё потрясающая команда и очень красивый тренер. она совершает первую ошибку – влюбляется; вторую – лезет к нему в штаны; третью – не следит за резинкой в процессе. залететь в девятнадцать – это ошибка номер четыре, и её далии никто не прощает. дома – скандалы, крики, истерики, вплоть до пощёчин. в колледже отказываются давать академический отпуск. команда отворачивается от далии, как и собственные родители, и в ней просыпается абсолютная ненависть. от ребёнка она, разумеется, избавляется (чем раз и навсегда ставит жирный крест на отношениях с матерью), а потом несётся сломя голову куда угодно – лишь бы подальше от отчего дома. выбор падает на сейлем: почему бы не уехать прямо в столицу? с работой всё плохо, с желанием далии работать – ещё хуже. какое-то время она перебивается на потёртых диванах сомнительных ребят с тёмным прошлым, а потом ей предлагают работу хостес в клубе. хостес – ей объясняют ещё на собеседовании – это крутиться на шесте в вызывающем белье и показывать грудь за дополнительный чай. на подтанцовку у бейонсе такая работа не тянет, но и выбора у девушки нет. корячиться на раздаче картошки фри – это не для неё; она должна сиять и танцевать, пускай и для кучки сексуально озабоченных мужиков. дни становятся похожими один на другой: вновь пропущенный завтрак в четыре часа дня, сальные взгляды и коряво сведённые треки на работе, косяк и бутылка вина перед сном. илай – глоток свежего воздуха. она всё ещё глупая, а любовь к нему такая большая, что сдавливает грудную клетку и мешает нормально дышать. одно, второе свидание, и они расписываются, так и не узнав друг о друге ровным счётом ничего. потёртым диванам и полупустым квартирам приходит конец: она переезжает к нему, а у него по какому-то африканскому папоротнику и пальме в горшках по каждому углу квартиры, и не бывает ни пусто, ни одиноко. своим родителям далия сообщает о том, что вышла замуж, смс-кой. мать ничего не отвечает, а отец перезванивает и пытается её разговорить. отвергать старика немного жаль, и она поддаётся, пока речь не заходит о возвращении домой – сбрасывает. её дом теперь здесь. дома – скандалы, крики, истерики, вплоть до пощёчин. всё тот же сценарий, но главное действующее лицо другое. она тепло улыбается ему днём, нежно обнимает и целует так, будто бы в последний раз; она же швыряет в него стеклянной посудой в ночи, сотрясая стены звоном осколков. он говорит, что любит её днём; он же хватает за руки и шею, оставляя сине-зелёные разводы на коже, в ночи. они мирятся так же громко, как и ссорятся – выматывают друг друга настолько, что сил остаётся только лежать и смотреть в потолок, пытаясь найти начало и положить конец этому сумасшествию. через полгода замужества далия всё же меняет работу: она всё ещё танцует полуголая в дешёвом клубе, но теперь никто не может её потрогать. количество чаевых за резинкой трусов резко падает – но разве в них смысл? далия ревёт под горячим душем, растирая по щекам комочки туши. в своей дыре она всё ещё королева, а королеве не пристало выглядеть слабой. далия старательно прячет очередной синяк под плотным слоем косметики, а потом так же старательно проходится перекисью по рассечённой брови илая. она не хотела вот так – она промахнулась. теперь у неё нет ни амбиций, ни стремлений, ни чёткого представления о том, каким будет завтрашний день. она хочет свой дом, но у них не выходит на него заработать. она хочет карьеру, но не умеет ничего, кроме как двигать собственным телом под музыку, что пишет илай. она хочет семью, но до сих пор не сумела стать хорошей женой и вряд ли сумеет стать хорошей матерью. далия живёт сегодняшним днём, но внутри неё тяжким грузом копится усталость. и злость, что ранит, обычно, самого близкого, стоит ей выплеснуться наружу. |
Отредактировано пуся (2020-04-18 23:27:03)
